Таких, как ты не теряют...
На башне городской Ратуши пронзительно и заунывно забил колокол.
Ему вторил, до боли, неприятный скрип, разрушающий девственно-утреннюю тишину — из сизой дымки тумана на мостовую вынырнул велосипедист.
Потрёпанный стальной конь кряхтел, и, постоянно хотел захватить цепью потрёпанные брюки-клёш своего всадника.
Наконец то, ему это удалось.
Задумчивый гарсон, протирая столы на летней площадке, увидев эту картину, грустно улыбнулся. Вернулся в помещение, и через несколько секунд вынырнул от туда с подносом, на котором красовались чашка кофе и чашка чая с лимоном и мелиссой.
За столом сидели двое.
Он нервно затушил сигарету, и обжёг своё горло чаем.
Она лишь слегка пригубила кофе.
Он снова потянулся к ЛакиСтрайку.
Она поморщилась.
Сигарета, не прожив двух затяжек, была беспощадно уничтожена в пепельнице.
Она ухмыльнулась. Обхватила руками его ладонь, и прижала к своей бархатной щеке.
Велосипедист высвободил штанину, и, взгромоздив стального коня на плечо, скрылся в сизой дымке тумана.
Гарсон, не выдерживая запаха свежих круасанов, продолжал протирать столики.
А Он с нежностью трепал Её белокурые волосы, и с обожанием и любовью смотрел в Её глаза…
Ему вторил, до боли, неприятный скрип, разрушающий девственно-утреннюю тишину — из сизой дымки тумана на мостовую вынырнул велосипедист.
Потрёпанный стальной конь кряхтел, и, постоянно хотел захватить цепью потрёпанные брюки-клёш своего всадника.
Наконец то, ему это удалось.
Задумчивый гарсон, протирая столы на летней площадке, увидев эту картину, грустно улыбнулся. Вернулся в помещение, и через несколько секунд вынырнул от туда с подносом, на котором красовались чашка кофе и чашка чая с лимоном и мелиссой.
За столом сидели двое.
Он нервно затушил сигарету, и обжёг своё горло чаем.
Она лишь слегка пригубила кофе.
Он снова потянулся к ЛакиСтрайку.
Она поморщилась.
Сигарета, не прожив двух затяжек, была беспощадно уничтожена в пепельнице.
Она ухмыльнулась. Обхватила руками его ладонь, и прижала к своей бархатной щеке.
Велосипедист высвободил штанину, и, взгромоздив стального коня на плечо, скрылся в сизой дымке тумана.
Гарсон, не выдерживая запаха свежих круасанов, продолжал протирать столики.
А Он с нежностью трепал Её белокурые волосы, и с обожанием и любовью смотрел в Её глаза…
2 коментарі